Новости

ВЕРНАЯ АЛЛАХУ русская Валерия

22.04.2004

Познакомиться с
Иман (Валерией) Пороховой мне довелось в 1997 году,  тогда же она подарила именной экземпляр ее стихотворного перевода
смыслов Корана.  Небольшой материал об
этом тогда даже удалось опубликовать. 
Сегодня в России это стало невозможно. 
Впоследствии мы встречались с ней и ее мужем Аль-Рошд неоднократно.  Всегда покоряют их дружелюбие и живой
интерес к происходящему у нас движению мусульман по возрождению исламских
традиций.  Недавно в женском журнале мне
попался материал о ней. Считаю,  что эта
публикация достойна того, чтобы о ней узнала общественность,  особенно наши женщины.


На мой взгляд,  приведенная здесь публикация как нельзя
лучше  характеризует не только ее
саму,  но и принципиальные основы  вероучения, 
которому она посвятила свою жизнь.


Габдулла-хаджи
Исакаев. 20.04.2004 г.  

 

ВЕРНАЯ АЛЛАХУ

 

Журнал

МАРИ КЛЕР(MARIECLAIRE),
май 2002

 

Валерию Порохову теперь зовут Иман
Валерия. "Иман" на араб­ском означает "верная". Она вы­шла
замуж за сирийца Мухамме­да Сайда аль-Рошда в 1975 году, а в 1985-м приняла ислам.
Тогда же она вместе с мужем уехала в Дамаск, где начала переводить Коран. В
1991 году пере­вод был завершен и передан в Исламскую академию Аль-Азхар в
Каире, где его изуча­ли шесть лет и в конце концов признали ка­ноническим.
Теперь она редко вспоминает о своей "предыдущей" жизни и говорит:

Нет более женственной судьбы, чем быть
мусульманкой. Я никогда нечувствова­ла себя так комфортно. Не только я
- у ме­ня много знакомых иностранок, которые приняли ислам и счастливы. Я это
сделала не потому, что меня заставил муж. Я очень сильная и сама, кого хочу
могу заставить сделать что угодно. Это сознательный вы­бор. И если замуж я
вышла рано, в 17 лет, то ислам приняла, только когда созрела для этого.
Мухаммед никогда не давил на меня. Европейская женщина даже не может се­бе
представить, насколько больше преиму­ществ в положении ее мусульманских сес­тер.
В исламе женщина чувствует себя пол­ностью защищенной и обеспеченной - ма­териально
и духовно. Ее честь защищает муж. Многих пугает дозволенная исламом полигамия,
но и Европа ее вовсю практику­ет. В исламе вы найдете совсем не много мужчин, у
которых несколько жен. Я про­жила в Сирии девять лет и могу об этом су­дить.
Ведь на полигамию есть очень серьез­ные ограничения - она дозволяется, если
жена не может исполнять свои супружеские обязанности, больна, бесплодна. Каждый
мужчина имеет право на наследника, и если его жена бесплодна, то он (вместо
того, чтобы выкинуть ее из дома, как это делает­ся в Европе) продолжает жить с
ней как с женой, любить, обеспечивать. И берет вторую жену, которая рожает ему
детей. Это очень разумно.

Конечно, если бы мой муж взял вторую жену,
мне было бы тяжело. Я ревнива, я соб­ственница по своей природе, ведь я - Те­лец,
а тельцы - страшные собственники (кстати, ислам признает знаки Зодиака и в
Коране есть даже сура "Зодиакальные знаки", и текст там следующий:
"Не думай­те, что я произвольно бросил звезды на не­бо, я бросил их с тем,
чтобы вы могли на них ориентироваться"). И арабские женщи­ны тоже ревнивы.
Но если знаешь, что он так поступает не по страсти, а вынужденно, если мужчина
ведет себя честно, если ты уверена в своей безопасности - при всех этих
обстоятельствах пережить появление другой женщины легче. В Европе много ли
мужчин храпят верность своей женщине? Проходит несколько лет совместной жиз­ни,
муж начинает изменять жене. При этом одна из женщин играет унизительную роль
любовницы, и если у нее будут дети - у них, возможно, не будет отца, имени,
никаких прав. Мне кажется, узаконенная полигамия скорее благо, чем зло, она
сполна обеспечи­вает права не одной женщины, а тех не­скольких, с которыми
живет мужчина.

Ислам придает огромное значе­ние
финансовым обязательст­вам мужчины перед женщиной. Мужчина в присутствии свиде­телей  вручает 
невесте   предбрачный дар -
деньги, драго­ценности, недвижимость. Это ее страховой полис. Предусмотрена и
ситуация, когда же­них еще слишком юн и беден, чтобы дарить серьезные суммы
денег. Тогда будущий муж подписывает 
финансовое   обязательство,
документально оформленное, что в течение нескольких лет в качестве предбрачного
да­ра он ей выплатит сумму в несколько тысяч долларов.

Обязательство подписывают шейх и два
свидетели. Это, разумеется, не единствен­ный дар, который он ей преподнесет,
обыч­ные украшения в счет не идут. Много гово­рят о том, что ислам ограничивает
права женщин. Однако он не запрещает женщине ничего, кроме блуда. Она не должна
обна­жать свое тело, чтобы не вводить в соблазн чужих мужчин. Но она может быть
сколь угодно красиво одета, использовать любую цветовую гамму, и об этом говорит
Коран: "Рядитесь в украшения и самые нарядные одежды". Черный цвет -
это не цвет ислама. Черный - это цвет вечерней одежды (он со­четается с
бриллиантами и кружевами) или это цвет траура, но не цвет повседнев­ной одежды.

Отношения между мужчиной и женщи­ной
мусульмане называют джихадом, священной войной: чтобы идти к мужу, женщи­на
украшает себя, надевает прекрасные одежды, использует духи. Мужчина идет к жене
- он должен быть в полной готовно­сти, красиво одет, надушен! Аллах красив и
любит красоту! А в каких одеждax
жены встречают своих мужей в арабских странах! Это совсем не похоже на то, как
в русских семьях: жена встречает мужа неприбран­ная, у плиты, в халате.

Европейцы сильно в этом проигрывают:
женщина уходит на работу в полном макия­же, а приходит - уставшая, голова
болит, до мужа дела нет. И муж мне сказал однажды (я преподавала тогда в МИФИ):
"Посмо­три, что ты делаешь! Ты всю свою красоту, культуру, силу духа
даришь своей работе, а твой сын отдан на воспитание безграмот­ных нянек в
детском саду. Ты красива для семи тысяч мужчин вашего института, а для меня ты
приходишь желто-зеленая, в де­прессии, уставшая".

И я поняла, что женщина должна рабо­тать в
свое удовольствие, столько, сколько ей нужно для самоутверждения. Ислам это
разрешает. В Иране меня потрясло количе­ство работающих женщин. В науке, изда­тельствах,
в прессе, на телевидении - одни женщины. Это просто замечательно. И хо­тя нам,
может быть, кажется, что под чер­ными абаями скрывается какое-то необразо­ванное
существо, на самом деле там, напри­мер, член Французской академии наук или
ректор Академии искусств Ирана. В Сирии работает огромное количество женщин.
Кстати, зарплата идет им в карман, а не в общий семейный бюджет. И все они в зо­лоте
и бриллиантах, потому что им больше не на что тратить деньги. Муж холит и ле­леет
свою жену, потому что пророк сказал: "Лучший из мужчин тот, кто лучше всех
от­носится к своей жене".

Самое ужасное, что в России сов­сем
другие представления об ис­ламе. Люди судят о нем по тому, что они видят на экранах
теле­визоров, по тем регионам, в ко­торых не соблюдается канони­ческий
вероустав, а блюдется традиция -жестокая, жесткая и почти не имеющая от­ношения
к исламу. В Афганистане унижен­ная рабыня-жена не имеет права открывать лицо. А
ведь нигде в Коране ни слова нет о парандже. Сказано лишь: "Не оголяйте се­бя,
чтобы вас не возжелали чужие мужчи­ны". Ни в Сирии, ни в Иордании, ни в Ли­ване
- нигде не носят паранджу!

В России сейчас очень много женщин,
желающих выйти замуж за мусульманина. Образовалась целая община русских мусуль­ман,
там очень много необыкновенно кра­сивых русских женщин, которые надели хенджаб
(то есть закрыли волосы. Между прочим, практически в любой религии жен­щина
должна покрывать голову. И раньше это было очень принято. Моя мама, воспи­танная
в лучших традициях русского дво­рянства, не выходила из дома без перчаток и
шляпки). Женщины, приходящие в эту общину, хотят иметь семью, в которой муж не
гуляет, не пьет и полностью ее обеспечи­вает. Мне звонят люди, которые говорят,
что стали мусульманами после того, как прочли мой перевод. Дело не в том, что я
сделала это лучше других, просто я перево­дила его на территории
арабского мира и лучшие ученые арабского мира толковали Коран для меня. Люди,
которые переводят Коран в России, не имеют доступа к тем до­кументам, которыми
воспользовалась я. Мне повезло.

Мой муж - выпускник самого крупного
духовного университета мира, к тому же происходит из очень хорошей, интелли­гентной
семьи. Его отец - шейх, у него ог­ромная библиотека, которую он собирал всю
жизнь. В эту семью приходят крупней­шие ученые, верховный муфтий Сирии. Я
счастлива, что могу участвовать в этой удивительной интересной жизни.

Разумеется, я соблюдаю все правила ис­лама.
Я забыла вкус спиртного, мы пьем бе­залкогольное шампанское. В Москве мясо
покупаем только в мечети, правильно за­готовленное, причем цены там те же, что
и в магазине. Единственная причина, из-за которой я, бывает, чувствую боль, это
отно­шение к исламу, которое изменилось после 11 сентября. Три тысячи невинных
людей погибли - я представила, что в дома не при­дут отцы, матери, дети. Яочень
сильный человек, волевой, но язаплакала. Я плакала от отчаяния. Но
ислам не имеет никакого отношения к этому ужасу - от него отмеже­вался весь
мусульманский мир. Потому что ислам - это религия радости.

 

Записала МАРИЯ
ТРЕЩАНСКАЯ

---

Данный материал прошел автоматическую обработку и мог быть искажен, оригинал материала: http://narod.zaural.ru/gabd/news/040415-1.htm